Было двадцать четвёртое августа. Необычно тёплое лето подходило к концу и на острове Варлама всё чаще проявлялись первые следы осени, готовой вступить в свои права. Над рекой Паз плыли тяжелые, серые, наполненные водой облака, порой сливавшиеся в сплошные тучи и навевавшие привычную для этого времени лёгкую и немного приятную печаль.
Крики журавлей я услышал из дома. Несмотря на прикрытые окна и двери, слух орнитолога всегда реагирует на необычные изменения природных звуков. Странностей было две: во-первых, крики доносились с реки, а не с болота, где обычно кормились птицы. Во-вторых, что-то особенное было в этих звуках, непривычное, нетипичное для августовских заполярных дней. Схватив фотоаппарат, я выбежал на мостки, на открытое пространство. Так и есть – над рекой Паз медленно кружились и набирали высоту шесть журавлей.
Эта группа уже была мне знакома. Несколько раз я наблюдал, как они по утрам и вечерам перелетали с российского на норвежский берег и обратно. Теперь же журавли вели себя по-другому. Я включил фотоаппарат и стал снимать, потому что уже понял смысл происходящего.
Про такое явление мне рассказывали орнитологи и местные жители во время одной из экспедиций в Карелии: «Журавли улетают красиво… Взлетят стаей, покружатся, покричат и уходят к югу. И всё, больше уже до весны не вернутся». Точь-в-точь, по их словам, происходило всё сейчас в природе. Как по нотам, обозначающим непрерывную симфонию природы, её постоянный круговорот.
Журавли поднимались медленно. На фоне серого облака и при свете пасмурного дня они выглядели, как шесть четких и черных силуэтов. Широкими кругами они постепенно набирали высоту и перекликались между собой. И до чего же непривычными казались мне их короткие трубные «возгласы». Для меня крики журавлей – это, в первую очередь, громкая «перекличка», которую птицы устраивают по утрам, громкие и протяжные звуки, которые далеко разносятся над болотами и долиной реки. Сегодня же крики журавлей были короткими, отрывистыми, но от этого не менее щемящими и трогающими за душу.
Есть всё же что-то особенное в этих птицах. Почему они всегда были любимы русским человеком? Из-за своего благородного облика, или благодаря своему голосу? А может, дело в поведении, в первую очередь, во время миграции – ведь далеко не каждая птица так заметно улетает на юг. И, наверное, не каждая птиц так ярко и полноценно дополняет образ нашей осени, её настроение – спокойное, лиричное, немного печальное, но в то же время, не опустошающее, а, наоборот, будоражащее и вдохновляющее.
Набрав высоту, журавли стали смещаться к югу. Кружась, они уходили в сторону верховьев Паза, пока не стали почти не различимыми глазу маленькими чёрными точками на фоне осенних разорванных облаков. В шуме небольшого, но всё же ощутимого северного ветра растворились их голоса и стало тихо.
Я закрыл глаза и прислушался. Вот и всё. Вот и улетели, попрощались и отбыли. Северный день снова погрузился в осеннюю тишину, нарушаемую только шелестом берёз. Теперь надо ждать весны, которая придёт только через семь-восемь месяцев. Тогда над рекой снова будут слышны длинные трубящие крики, а по утрам можно будет видеть степенных и гордых длинноногих птиц, расхаживающих по луговинам и болотинам. Но это будет весной. А пока что надо было продолжать работы – до конца моей экспедиции в заповеднике «Пасвик» оставалось ещё около двух недель. __ Текст: Евгений Мельников Фото: Елена Валова